В 1844 в газете Ciecle начинает публиковаться роман-фельетон "Три мушкетера". В 1845 Месонье заканчивает картину "Игра в пикет". Два факта, безусловно, связаны. "Гламурные" реконструкции прошлого, начатые в романах Вальтера Скотта — в моде. За них платят. "Мушкетерская тема" долгое время "играет" и в творчестве Дюма, и в картинах Месонье, который рисует несколько трактирных сцен и несколько портретов мушкетеров в полный рост.
Но если романы Дюма обращаются с историей (как и с географией) очень вольно, то картины Месонье, напротив, имеют славу аутентичных римейков. Узоры на гобеленах, детали обстановки, костюмы — все результат тщательных исследований художника и его стремления к "подлинности".
А действительно ли в пикет играют люди на картине Месонье?
Это была эпоха, когда короли подолгу не мылись, а рецепт мороженого был государственной тайной. Теперь короли моются, а мороженое рассекречено. Но что-то осталось незыблемым. Это — правила игры в пикет, который считается одной из великих карточных игр на все времена. Насколько правдоподобно изобразил ее Месонье на своей картине? Если окажется, что он был точен в самых заковыристых мелочах, то наверное и винная атрибутика на его картинах изображена правдиво?
Итак, что свидетельствовало бы против аккуратности Месонье?
1. Если бы игроков, с картами на руках было больше двух (в пикет играют один-на-один).
2. Если бы у игроков было недопустимое правилами число карт.
3. Если бы неправильным образом были изображены сами карты (например, пики в разных странах изображались по-разному, плюс еще ряд особенностей, о которых ниже).
У мушкетера на переднем плане в левой руке 11 карт: бубновые — девятка и десятка, три красных карты «с картинками», 2 -черных, из которых одна — пиковая, и еще 4 красных карты. И 5 карт в правой руке, из которой верхняя — черная десятка. У противника в руке 12 карт и несколько лежит рядом на столе, но не между игроками. Сравнив расклад с правилами пикета, приходим к выводу, что перед нами момент, когда игроки только взяли прикуп, т.е. самое начало игры. Ближний к нам мушкетер — раздавал карты и после противника взял весь свой прикуп, плюс две карты, которые снес оппонент. До сих пор все свидетельствует в пользу того, что Месонье изобразил именно пикет.
Игральные карты в 17 веке.
Вот так в 17 веке выглядели карточные масти в разных Европейских странах. Помимо мастей, национальные различия выражались в нотации. Французы первыми ввели маркировку карт буквами, а затем и цифрами. Эта «мода» была затем подхвачена англичанами. Король во французской колоде был помечен буквой R (roi), в английской, соответственно — К (king). Цифры прочно вошли в дизайн карт лишь в 19 в. Рядовая «мушкетерская» колода должна была выглядеть где-то так:
При значительном увеличении картины Месонье видно, что цифр на картах нет, а пики изображены на «французский» манер. Итак, с картами разобрались, и можно смело заявить, что перед нами — настоящий мушкетерский пикет.
Загадка номер два: вино
Насколько исторически правдив диалог из «Трех мушкетеров»:
— Так что, все мы при деньгах? — спросил Д’Артаньян.
— Только не я, — возразил Атос. — Мне так понравилось испанское вино Арамиса, что я велел погрузить в фургон наших слуг бутылок шестьдесят, и это сильно облегчило мой кошелек.
Этот отрывок, если накинуться на него со всей дотошностью, ставит перед нами два непростых вопроса:
1. Мог ли Атос раздобыть в начале 17 века нехилую партию испанского вина (которое он попивает до конца романа)?
2. Могло ли это вино быть в бутылках?
1. Испанцы обильно сдабривали пищу чесноком, перцем и шафраном, их вино было сладким. Во французской кухне этого времени пряности не привечают, а французское вино — сухое, кисловатое на вкус. Непривычность средиземноморской кухни для французов прослеживается по запискам путешественников и по реляциям послов. Т.о. у испанского вина изначально было очень мало шансов понравиться Атосу. Кроме того, в начале 17 века экспорт испанского вина падает, сельское хозяйство страны находится в упадке.
Стеклянные бутылки для вина во времена трех мушкетеров ( действие романа охватывает 1625-1627) — большая редкость. Итальянские бутылки были очень хрупкими и требовали дополнительной оплетки из прутьев для усиления прочности, а более прочные бутылки научились делать промышленным способом в Англии в 1640 г. Если где-то в огороде вы выкопаете бутылку, то определить ее дату можно по форме:
Глядя на форму бутылки 1630 г., представьте каковы шансы довезти партию таких бутылок с вином из Испании на парусном корабле? Очевидно, что почти все побъется. Такая форма бутылки не приспособлена ни для транспортировки вина, ни для хранения: контакт с воздухом больше, чем в лежащей на боку цилиндрической бутылке. Вино будет прокисать.
Но вернемся к картине.
Кувшины
На картине Месонье вино на мушкетерском столе — не в бутылках (что было бы анахронизмом) а в двух кувшинах — глиняном и оловянном. Глиняный кувшин украшен немудрящим орнаментом, что вполне соответствует статусу заведения: это ведь обычный трактир. Какая-нибудь «Сосновая шишка» или «Королевский меч». В рассматриваемое время это были весьма демократичные заведения — граф и плотник могли сидеть за соседними столами.
Бокалы
В 17 веке стекольные мастерские располагались в лесах, т.к. дерево служило основным топливом при производстве стекла. Разогреть кварцевый песок до нужной температуры при тогдашнем уровне техники не удавалось. Поэтому старинные изделия из стекла — мутноваты и содержат маленькие пузырьки. И только в 17 веке мастера научились производить полностью прозрачное стекло. Форма бокала, которую держит мушкетер слева на картине «Игра в пикет» вполне распространенная и аутентичная — сравните с голландским бокалом того же времени. Из-за того, что стекло медленно остывало, бокалу сразу надо было придать его окончательную форму. Чем проще технология — тем проще форма.
Кстати любопытно, что мушкетеры на картине Месонье пьют вино из стеклянных бокалов. Рентабельнее для трактирщика были бы глиняные или оловянные кружки.
Винный этикет в 17 веке
В 17 веке пить вино из бокала — такой же знак социального отличия, как сейчас — дорогие часы. Голландский художник и теоретик искусства Жерар Лересс писал, что художник должен изучать изящество, вращаясь среди социальной и интеллектуальной элиты, чтобы то, что он изображает передавало высшие моральные принципы и идеальную красоту. В своем руководстве по рисованию он в том числе уделил внимание тому, как утонченный человек должен держать бокал. Именно таким макаром держат свои бокалы знатные дамы на картинах знаменитого Яна Вермера.
Вино в 17 веке: до семи лет нельзя
Однажды восьмилетний Людовик XIII зашел вечером к своей сестре Елизавете и увидел, что ей наливают в кубок вино. Дофин возмутился: «Сестра, вы слишком молоды, чтобы пить вино; я пью его в этот час, но я на целый год старше!» и велел виночерпию более не подавать принцессе вина к ужину.
Предполагается, что читателям блога о вине больше 18. Это предположение основано на концепции детской психики, которая в рассматриваемое нами время только зарождается. В основе этой концепции — убежденность в том, что ребенок — другое существо, со своим особым миром и особенной психикой. Вместе с этим представлением в быт европейцев входят специальная детская одежда, игрушки, детская литература, детская комната. Во времена мушкетеров ничего из этого не было и в помине. Ребенок считался маленьким взрослым. Зрелища вроде публичных казней или родов матери не считались чем-то, что детская психика вынести не может. То же касалось и вина: вино и пиво дети начинали употреблять очень рано. Кроме того вино было основой многих гигиенических и медицинских препаратов того времени. Аристократы чистили зубы коралловым порошком или измельченными устричными раковинами, смешанными с белым вином. Покидая отчий дом, д’Артаньян получает от матушки рецепт бальзама, который «вылечивает все раны, кроме сердечных». В его состав среди прочего входили вино, масло, розмарин. Это вполне похоже на правду, так как большинство лекарственных средств того времени имели минеральную, растительную или животную основу.
Кстати, жанровая французская живопись 19 столетия в стиле Месонье и в частности, мушкетерская линия, были резво поддержаны его учениками — Адольфом Александром Лесрелем и Франческо Винеа, картиной которого под названием «Хороший урожай» и заканчивается этот пост:
